Пересекая Пиренеи, главное - держать себя в руках

На Пиренейском полуострове нами были испытаны все виды доступного транспорта. Разве что морской и океанский как-то мимо нас проплыл. Хотя два белоснежных океанских лайнера у причальной стенки на реке Тежу в Лиссабоне стали причиной даже не восхитительной, а прагматической эмоции.

— Вот повешу фотку с этими пароходиками у себя спальне, чтобы реально видеть, к чему нам нужно стремиться, — мечтательно сказала барышня (из Крыма).

Океанские круизные лайнеры у речного причала Тежу в Лиссабоне

На том транспортные разговоры и закончились.

А чего о нем говорить? Все работало как часы. С хорошо отлаженной секундной стрелкой.

Из Барсы местный пригородный поезд тихо (на скорости 200 километров в час) доставил нас на север, в Ферасу, где Сальвадор Дали со своим музеем-театром продолжает изумлять/чувствовать собственную никчемность/морочить голову (нужно подчеркнуть).

Поезд прибыл в 11.24.

Если не поняли, повторю: поезд встал ровно в тот момент, когда секундная стрелка уперлась ровно в ноль и начала свой новый круг.

О Дали говорить особо нечего. Далек от нас Дали. А мы от него. Кто бы ни говорил о том, как Дали ему близок…

Перед поездкой нас беспокоили всего две вещи — погода и возможные уличные акции по поводу независимости Каталонии в самой Барселоне.

Барселона — оплот каталонской независимости

С акциями повезло. Кончились они к нашему приезду, а вот дожди немного спутали наши туристические карты.

На протяжении почти двух дней из пяти в городе Гауди гадко лило. Именно из-за дождя не всем удалось попасть, например, на закрытие сезона фонтанов перед музеем национального искусства Каталонии.

Утро на улице перед домом Бальо знаменитого архитектора Антонио Гауди в Барселоне

Перед храмом Саграда Фамилия в Барселоне

На Барселонете (прибрежная зона города) яблоку негде упасть.

Один из моих друзей Костя (очкарик) решил окунуться (благо, погода позволила). И перед тем как войти в воду, сделал замечание другому очкарику, который тоже решил искупаться: неправильно, мол, зря ты очки на веревочке не надел, море волнуется — может унести.

Очкарики вместе вошли в воду. Налетела волна.

Очкарики вышли из воды.

Костя без очков. Только с веревочкой.

Другой — неправильный — деловито стряхнул капли воды с линз, посмотрел на солнце, надел и предложил Косте монетку кинуть в воду, чтобы вернуться.

Костя буркнул:

— Я туда только что пару сотен евро кинул, если ты не заметил.

Потом второй очкарик тащил Костю (полуслепого) в отель.

Специально окольным и красивым путем, иезуитски — в цветах и красках — расписывая, как вокруг все замечательно и что в Барселоне нет ни одного дома, похожего на другой.

Вывод: держите себя в руках и все ценное — в них. В Барселоне есть не только криминальные районы, но и море «криминальное».

Уличные музыканты перед музеем фаду (городского романса) в Лиссабоне

Вид на главную реку Португалии Тежу из старого лиссабонского дворика

Кстати, по поводу «держите себя в руках» было два забавных эпизода, но уже в Порту.

Эпизод первый. Все тот же Костя спускался по улице к океану.

У домов (в колониальном стиле) сидят португальские мужчины бальзаковского возраста (никогда не понимал, почему такое определение относится только к женщинам) и играют в шашки.

Подходит Костя (а у него топографический кретинизм) к ним, здоровается и спрашивает на смеси языка Пушкина, Байрона и Амаду что-то типа: «Как добраться на улицу Строителей?».

Один из портувиков (кстати, вопрос «как называть жителей Порту?» мучил нас всю дорогу), покручивая усы, ненадолго отвлекается от идиотской позиции на доске (две белых шашки в одном углу и одна черная — в другом) и отвечает Косте на русско-португальском:

— Ижвини, работы для тебя нет.

Костя наклонился к нему так, чтобы была отчетливо видна корочка «Пресса» (он ее зачем-то регулярно таскает), болтающаяся у него на груди, и отвечает ему:

— Держи себя в руках! Для тебя уже, похоже, тоже работы нет. Это у нас называется «Чапаев»!» — и одним щелчком по черной шашке выбивает две белых.

Изумление. Восторг («Ты — просто Криштиану Роналду!»). Аплодисменты. Бутылка портвейна. Обучение на ходу португальских мужиков азам нашей детской игры. Возвращение назад по той же улице. Столик для шашек — поле жаркой битвы.

Португальцы азартно рубятся в «Чапаева».

На таком прогулочном катере мы отправились по реке Тежу к Атлантике

Солнце садится куда-то за океан, озаряя один из самых великих (на взгляд Кости) памятников морякам, которые он видел в своей жизни.

Памятник — сеть на берегу.

Костя садится на песок рядом с сетью и заканчивает очередной потрясающий день в Португалии очередным глотком потрясающего портвейна (честно заработанного за обучение «Чапаеву») и очередным потрясающим закатом над океаном.

Эпизод второй. После второго глотка стакана мучительно захотелось посмотреть на закат сквозь дым сигареты. В прибрежном кафе.

Костя много где был и много с кем общался, а потому пребывает в полной уверенности, что языком межнационального общения в мире на самом деле является не английский, а туристический. Костя подзывает уже позевывающую официантку и деловито так:

— Гив ми плиз эштрей.

Официантка пожимает плечами, подходит к столу и кладет на него пепельницу со словами:

— Чуешь, земеля, тримай попильничку и себе в руках, а зирку з неба я тоби инший раз дистану, добре?

Друг Костя хоть и немного сконфужен, но расслаблен. Он улыбается, он говорит с проснувшейся и, как оказалось, улыбчивой официанткой (из Ивано-Франковска) о суетности нашего бытия. А утром вместе с ней и ее мужем (из Донецка) едет куда-то дальше.

Пересекать Пиренеи…